Владимир Ким, 59 лет, родной город — Караганда, ведущий хирург, основатель и генеральный директор сети глазных клиник «Прозрение»
О том, как все начиналось
Долгое время я работал в государственной клинике. Когда у меня в первый раз появилась мысль открыть клинику, были примеры того, как врачи открывают клиники или делают операции в частных клиниках. Первым примером для меня был доктор Коновалов. Он приезжал в Алматы из России, имел громадный спрос и популярность. Та хирургия, которую он показывал и давал людям, была совершенной на тот момент. Я видел и удивлялся.
И я тоже пришел к тому, что создал частную клинику. Первую мы открыли в Таразе. Это были примерно 1996-1997 годы, и было сложно. Не было денег и возможностей взять кредит. Мы арендовали помещение и начали с минимального уровня. Привезли кое-какое оборудование: операционные микроскопы, инструменты, и открыли клинику. Мы консультировали пациентов и делали операции. В штате было мало людей — четыре врача и медсестры.
Это было просто организовано, но с медицинской точки зрения достаточно прогрессивно
Это было просто организовано, но с медицинской точки зрения достаточно прогрессивно. Мы уже тогда проводили операции на хрусталиках. Это были востребованные операции, но не все государственные клиники могли предложить пациентам имплантацию искусственного хрусталика после удаления старого. Даже когда я приехал в Караганду, то увидел, что только два хирурга в городе предлагают подобную услугу после удаления катаракты.
То, что мы могли имплантировать, привлекало клиентов. Когда мы приехали работать в Караганду, то все опять начиналось с аренды и голого энтузиазма. У нас была хорошая хирургия для того времени и было что предложить пациентам.
В один год к нам в клинику приехал Михаил Григорьевич Коновалов, оперировать карагандинцев. Тогда к нам пришло много пациентов, и это послужило толчком для развития. Клиника стала популярной и активно конкурировала с областной.
Мы поняли, что популярны, когда появилась связь с пациентами из Новосибирска. Так те, кто хотел лечиться у нас и имел на это возможности, приезжали к нам.
Когда мы построили собственное здание в Караганде, появилась возможность предложить пациентам факоэмульсификацию катаракты. Сейчас это повсеместно основная методика лечения. За 12 лет применения она выросла и делается все, чтобы операции заканчивались хорошо. Важно, чтобы пациент получил максимальные возможности для дальнейшей комфортной жизни.
Об операциях
За 16 лет, которые мы работаем, постарело поколение, которое родилось в 50-х годах прошлого века. Это был послевоенный бэби-бум. Сейчас у нас большее количество пациентов, потому что большее количество людей нуждается в качественном лечении.
Также мы занимаемся лазерной коррекцией зрения. Люди не хотят носить очки и контактные линзы. Они предоставляют сложности, и многим проще пережить операцию. Технологии и диагностика помогают обходить все случаи, когда операции людям противопоказаны. Мы уменьшаем количество осложнений еще до операции. Удаление катаракты и коррекция зрения — это два самых распространенных вида операции.
О клиниках
После того как мы развили клинику в Караганде, мы начали работать над созданием клиник в других городах. Карагандинская клиника дала нам исходный капитал и проработанные технологии.
Работа в других городах успешна благодаря работе местных докторов. Хорошим примером можно назвать клинику в Усть-Каменогорске. В этом году ей будет десять лет. Если прослеживать историю, то все начиналось с одного этажа двухэтажного здания. Потом клиника начала занимать два этажа здания. Появились третий этаж, участок вокруг здания, а потом оно увеличилось в пять раз. Сейчас это областной офтальмологический центр.
Изначально там было всего два-три врача, а сейчас команда из десяти человек. За эти годы выросла квалификация врачей и появились хирурги, которые проживают в Восточно-Казахстанской области: молодые парни и девушки.
Если брать клинику Astana Vision, то это сильная клиника, которая в основном занимается коррекцией зрения. Пять лет назад мы приняли верное решение, когда пригласили доктора из России с большим багажом. Было здорово, потому что он и проводил операции, и обучал наших хирургов. Сейчас в Караганде, Усть-Каменогорске и Шымкенте есть машины для лазерной коррекции, и за ними следят хирурги, которых воспитал наш коллега Игорь Александрович Ремесников.
О принципах работы
Работа хирурга накладывает определенный отпечаток. Никто из них не замечен в наличии вредных привычек. Это банальность, но они ведут правильный образ жизни.
Для меня за каждым глазом стоит человек
Я люблю свою работу. Для меня за каждым глазом стоит человек. Я стараюсь поговорить с человеком, лежащим на операционном столе. Это всегда интересные случаи и совпадения. Зачастую к нам приходят люди в возрасте. Что удивительно, о жизни любого человека можно разузнать все за пять минут. Я успеваю поговорить с человеком, и благодаря этому создается определенная связь.
При этом я много вижу, и, прежде чем начнется операция, я знаю, как она будет идти. Те 20-30 тысяч проведенных мною операций составляют опыт, который позволяет на интуитивном уровне понять, как все пройдет.
Также многое зависит от того, как работали с пациентом до операции. Операция — это кульминация лечения. Без качественной диагностики и разговора с пациентом ничего не сложится так, как нужно. Важно дать ему понять, что он может получить. В основной массе клиенты платят за операции самостоятельно, поэтому важно, чтобы они получали максимум.
После операции пациенты реагируют по-разному. Но меня больше всего удовлетворяет, когда пациент тихо и сдержанно радуется. Бывает, когда человек приходит неподготовленный и относится к операции, как к чуду, проявляя огромное количество эмоций.
О планах
Многое зависит от развития сферы. То, как пройдет внедрение медицинского страхования, сильно повлияет на работу всей медицины.
Скоро мы открываем клинику в Алматы. Мы также приглашаем доктора из России с хорошей клинической базой и хирургическим опытом. Это должно подстегнуть рынок в Алматы и создать конкуренцию среди докторов. Важно, чтобы существовала такая среда, потому что доктору вредно «вариться в собственной кастрюльке».
