Известный ученый и член Королевского научного общества Великобритании рассказала о своем научном пути и собственных разработках.
Асель Сартбаева, город — Бат, ученая, сооснователь стартапа EnsiliTech
О себе
Я выросла в период развала Советского Союза. Это произошло, когда я училась в седьмом-восьмом классе. Тогда я, как и все дети, не интересовалась экономикой или политикой, но все равно понимала, что в стране происходят большие изменения. Они оказали на меня сильное влияние. Мне хотелось стабильности. Наука стала для меня тем, что не изменится, даже если поменяется политическая или экономическая ситуация.
Еще мне всегда нравились такие предметы, как физика, компьютерное программирование, естественные науки. Мои родители гуманитарии, и мне хотелось заняться чем-то отличным от них. Все это направило меня в научную деятельность.
Я училась в Кыргызско-Российском Славянском университете. Тогда он только открылся, и я была в первом потоке на своей специальности. Мне повезло: профессорско-преподавательский состав оказался отличным. Я знала, что хочу стать ученым, но не понимала, чем конкретно буду заниматься. Решила продолжить учебу в аспирантуре. Сначала поступила в этот же вуз, но через год получила стипендию от Кембриджского университета и поехала туда. Здесь я проучилась четыре года на факультете Earth Science в группе Mineral Physics. Защитила диссертацию об ионной диффузии в кремниевых структурах.
В Кембридже я встретила своего мужа Стивена, которому по окончании учебы предложили работу в университете Аризоны. После переезда я тоже устроилась в этот вуз. Потом я получила Fellowship в Оксфорде, и мы переехали обратно. Это была моя первая независимая должность, на которой я создала свою группу. Мы занимались зиолитами — кристаллическими структурами, которые мы создаем из кремниевых материалов.
Тогда же начала поиск финансирования для своего проекта. Получила Fellowship of the Royal Society. Это стипендия от самого старого научного сообщества в мире, в котором работали такие люди, как Роберт Гук, Исаак Ньютон и Майкл Фарадей. Программа позволяет молодым ученым разрабатывать свое направление. С ее помощью можно переехать в любое место. Я начала работу над энсиликацией и нашла коллег в университете Бата, поэтому перевелась сюда.
С 2012 года я полностью посвящена работе над энсиликацией. Первые результаты мы получили в 2016 году, а первую статью выпустили в 2017 году, тогда же зарегистрировали патент. С началом пандемии я поняла, что разработку необходимо коммерциализировать. Иначе она останется в академической сфере и не сможет помочь людям.
Про энсиликацию
Однажды я повела дочку вакцинироваться. Увидела, что доктор достал вакцину из холодильника. Заинтересовалась этим. И решила узнать больше. Оказалось, что большое количество вакцин в мире выбрасывается, потому что они портятся. Около 50% оказываются негодными из-за разных проблем с охлаждением: отключается электричество, тает лед при перевозке. А более новые вакцины, которые разрабатывают на основе mRNA, нужно хранить в морозильниках при температуре до –80 градусов.
Узнав все это, я поняла, что должна что-то сделать. Сначала посмотрела, почему вакцины портятся, когда их достают из холодного места. Первая причина — аминокислоты, из которых сделаны вакцинные структуры, открываются и после уже не могут закрыться обратно. Я подумала о предотвращении процесса открытия. Первые попытки оказались неудачными. После трех лет экспериментов мы создали кремниевую пленку, которая обволакивает аминокислоты и держит их в одном состоянии. Тогда вакцина не портится вне холодильника.
После выяснилось, что между академической средой и компаниями-производителями вакцин существует большая пропасть. Нам нужно было построить мост между ними, и для этого была создана компания EnsiliTech. Я планировала быть в проекте научным советником, однако мы не нашли подходящего человека на позицию СЕО, поэтому я заняла эту роль. Наша миссия — сделать доступные вакцины, которыми смогут пользоваться люди во всем мире.
В проекте четыре соучредителя: я, мой муж Стивен Уэллс — соавтор метода силицирования, доктор Асвин Доки — мой бывший аспирант, а теперь технический директор, и доктор Мэтт Слэйд — операционный директор, и еще один мой бывший аспирант.
О развитии науки
В Великобритании наука всегда развивалась хорошо. Быть ученым здесь — это престижно и намного легче, чем в других странах.
Когда я училась в Кембридже, 20 лет назад, в науке были сильные рамки между областями. В разговорах с химиками или физиками чувствовалось непонимание. Подразумевалось, что не нужно лезть в другую сферу, а заниматься своей. Потом наступил период междисциплинарности, когда все призывали выйти за границы своей науки и посмотреть, что есть вокруг. У меня с этим не было проблем. Я всегда была в разных дисциплинах: начала с механики, потом перешла в физику минералов, затем в биофизику, а теперь в химию. Помню, был бум нано-технологий, а на данный момент все говорят об искусственном интеллекте. Через пять лет появится что-то еще. Интересно, что когда есть фундаментальная база, необязательно делать то, что популярно в данный момент. Надо понимать, что делаешь, и работать с трендами, а не на них.
В науке мало постоянной работы. На одно место подается 500 человек — это большая конкуренция. Критерии возрастают, и нужны большие достижения: получить финансирование, иметь статьи. Люди со степенью PhD не получают работу, что обесценивает их образование.
Советы молодым ученым
Я советую всем молодым людям, которые интересуются наукой, работать в этой сфере. Особенно девушкам. Так, по достижению моего уровня — Principle Investigator, можно самому создавать свой график, иметь большую гибкость. Мне легче заниматься семьей, совмещать науку и работу в стартапе.
Занимаясь наукой, девушки повышают уверенность в себе. Общество признает их заслуги.
Все необходимые Soft Skills вроде коммуникационных или ораторских навыков, можно развить. Поэтому это не будет проблемой для вас.
Наука — отличная площадка для саморазвития. Есть мнение, что наука сухая и неинтересная. На самом деле здесь большая доля самовыражения. Я могу задавать такие вопросы, которые интересны мне.