Кофе с Жанарой Байжулдиновой

О себе

Я перфекционист. Никогда не нарушаю чужое пространство, но если территория моя, то требую порядка.

Вся моя жизнь протекала в борьбе. Последние два года я успокоилась, подсознательно нашла причины, почему все было так. Сейчас в этом плане стало легче.

Я жесткий и дисциплинированный человек, требовательна к себе и окружающим. Со мной непросто всем близким, в том числе и моим детям.

У меня высокие планки, я достаточно амбициозна. При этом я предпочитаю быть, а не казаться. Предпочитаю сказать правду, какой бы они ни была. Притворяться и делать вид, что все лучше, чем есть, я не люблю. Многим людям это во мне не нравится. Большинство из тех, кто читает меня в социальных сетях, привыкли, но иногда мне пишут сообщения, что я слишком открываюсь. Но мне так нравится, по-другому я жить не умею.

Я патриотичный человек. Большую часть жизни проработала в государственных структурах, для меня интересы общества и государства всегда были на первом месте, семья на втором. Но последние годы я стала ближе к семье. С 2012 года я сильно изменила образ жизни, и сейчас я не тот человек, что был раньше. С теми же принципами, но вектор поменялся.

Я живу ради детей. Но, как говорит Комаровский: «Нужно жить вместе с детьми», и я стараюсь перенастроиться, работаю над собой.

Могу найти позитив там, где его никто не видит. Нет смысла огорчаться, несмотря ни на что надо жить дальше. Все исправимо, я это точно знаю.

Мой главный принцип — жить, чтобы не вредить никому, быть полезным себе, окружению, обществу и городу. Правильно воспитать детей, при этом не забывать о себе, самой стать счастливой. Нельзя жить только ради кого-то и чего-то — недовольство собственной жизнью будет только расти и в итоге может привести к негативным последствиям.

Об Астане

В январе 2000 года меня приняли на работу в Министерство сельского хозяйства в Астане. Тогда в Казахстане, особенно в столице, был такой кадровый голод, что государственные органы вынужденно нанимали молодых специалистов без опыта работы. Для меня в этом есть большой плюс, так как я застала ту команду, которая работала при Советском Союзе. Эти люди стали моими учителями, научили меня многому и помогли встать на ноги. Со временем я доросла до позиции управляющего директора национальной компании «Казпочта».

Первое время привыкать к Астане было сложно. Это был 2000 год, и трудно было найти свободную квартиру. Условия в квартирах были ужасные. Пару лет за аренду квартиры платили родители. Зарплату на государственной службе я ощущала как стипендию, потому что тех денег ни на что не хватало. Потом пришло время, и за квартиру мне нужно было платить самой. Бизнес родителей обанкротился. За эти годы я успела выйти замуж и развестись. Дочка была у моих родителей. И со своей небольшой зарплаты госслужащего мне нужно было отправлять деньги родителям и поднимать дочь. На тот момент меня приглашали в национальные компании и акционерные общества, но я вбила себе в голову, что должна работать на государственной службе, потому что так папа сказал.

Первое время было сложно. Был случай, когда мы вдвоем с подругой днем сняли комнату, а вечером, когда пришли с работы, выяснилось, что там живет еще несколько человек. Хозяйка, которая сдавала нам комнату, ничего не сказала об этом. Там был диван, и мы думали, что придем и ляжем на него спать, но оказалось, что он не раскладывается. Мы даже не забрали вещи с прежней квартиры и вечером легли спать на пол на тоненький ковер и свои пальто, в которых пришли с работы.

Когда работала в Министерстве, я кушала один раз в сутки, в столовой. Я пыталась ставить собственные рекорды по минимальным затратам на еду в месяц. Специально кушала в долг, чтобы в конце месяца можно было подытожить. Брала тушеную капусту без мяса, хлеб у нас всегда стоял на столах, и кефир. Может, это не совсем хорошо сочетающиеся продукты, но я надеялась, что кефир будет сытнее, чем чай. Так я питалась около полутора лет. Я была очень стройная. Сейчас это все вспоминать смешно.

Я почувствовала себя настоящей астанчанкой, только когда появилось собственное жилье. В тот период казалось, что если у тебя есть собственное жилье, то ты пустил корни.

Сейчас Астана — мой родной город. В последние годы мы с детьми любим кататься на самокатах, роликах возле мечети Хазрет Султан.

Неравнодушные люди и дело их жизни

Я начала обращать внимание на вопросы сирот, сидя дома в декрете с сыном. Он был болен, и мне казалось, что если у него будет сестренка, то он выздоровеет. Это, в принципе, и произошло.

Сейчас у меня десять детей: двое биологических, восемь приемных, и мы ждем еще одного. У супруга тоже есть дети, он был дважды женат. Когда я взяла из детского дома младшую дочь, Дарижан, ей было 4 месяца, Тане 13 лет, Аделине 15, Светлане и Мариям по 10, Мише 9, Свете с Захаром по 5-6 лет. Две старшие девочки сейчас учатся в университете в Китае, остальные школьники, младшие ходят в детский сад.

Когда привезла домой первую приемную дочку, я не могла сказать людям, что я такая добрая, взяла девочку из детдома. Мне было не по себе, я начала говорить, что это дочка моей знакомой, которая якобы умерла во время родов. Постепенно, занимаясь ей, я увлеклась пропагандой усыновления и профилактикой сиротства. Сейчас я популяризирую тему усыновления, консультирую. Мне, как юристу, важно, чтобы люди получили консультацию, чтобы могли правильно применить знания в жизни и обойти острые углы.

Со временем организовала частный фонд. Я выбрала такой формат, потому что в частном фонде можно быть единственным учредителем, не нужно ни с кем спорить и объяснять свою позицию. Фонд функционирует больше на бумаге, он нужен для того, чтобы можно было как юридическое лицо обращаться в правительство, в государственные органы. Я не тороплюсь его раскручивать. В деятельности по профилактике сиротства и пропаганде усыновления нужно быть аккуратным, чтобы не навредить этим же детям, приемным и потенциальным семьям. Нельзя придерживаться охраны интересов только детей. Когда мы говорим о правах семьи, нужно не забывать об интересах других членов приемной семьи, это родители, бабушки и дедушки, другие дети. Я занимаюсь этим уже седьмой год и понимаю, главное — не навредить.

В какой-то момент я остановилась и решила только консультировать, рассказывать о себе и своих детях, о том, как мы живем, делиться своим опытом. Те, кто захочет, примет мой опыт. Видимо, это все благодаря тому, что я вышла замуж, и теперь я не одна принимаю решения, мой муж мне помогает, поддерживает и подсказывает. Теперь я занялась только семьей, потому что я взяла детей для того, чтобы изменить их жизнь.

Сейчас дело моей жизни — это моя семья: дети, муж, мои и его родители. Сейчас меня заботит только это. В последнее время могу позволить немного жить ради себя, потому что мой муж все делает для этого. Он меня сильно поддерживает и помогает. Жалею, что у нас с ним ничего не получилось раньше. Мы знакомы с 1995 года, учились вместе, и он даже приглашал меня на свидание, но я не согласилась, потому что не дружила с мальчиками, была зациклена на учебе. Он говорит, что добивался любви 20 лет.

Состояние духа на сегодняшний момент

Гармоничное. Сейчас я чувствую себя счастливой. Наконец-то у нас полная семья и в семье гармония.